Любит личинки насекомых,
Ест семена растений,
Обожает кусочки фруктов,
Бывает серая, чёрная,
Это… (Ворона).
Как на тополь село множество
Проворных птиц!
Кружатся, кричат.
Собирают куски хлеба
Это хитрые… (Вороны).
Что за чёрные тучи?
Над нашими головами кружатся!
Как не пролетят,
Так всё время «кар – кар» кричат!
Угадали ребятки?
Это умные, проворные… (Вороны).
Стаи чёрных птиц
На берёзы налетело!
Сделали из веток гнёзда
Это серые… (Вороны).
Обманула её плутовка,
Наговорила лестных слов.
Она выпустила из клюва сыр!
Взлетела на дерево
И громко закаркала!
Узнали басню?
(Ворона и лисица).
Строят дружные вороны,
Из веточек домишки,
А в них птенчики сидят,
Клювики открытые торчат!
Как они называются?
Это… (Гнёзда).
Сидят под кронами дубов,
Множество открытых ртов!
Мать сейчас покормит!
Это чёрная… (Ворона).
Птицам не даёт проходу,
Может крупные куски еды поднять,
И за себя постоять!
Вы узнали персону?
Это серо - чёрная… (Ворона).
Сильная и крупная птица,
Даже с кошкою сразится!
Подлетает, не робеет,
С голоду не помрёт,
У неё во везде свой подход!
Очень важная госпожа
Это умная… (Ворона).
Верх - серый,
Низ - чёрный.
Села мудрая, пернатая птица,
Собирает милым крошкам
Разный корм: жучков, червячков.
Зовёт своих деток
Словами: «Кар! Кар!»
Узнали?
Это чёрно – серая… (Ворона).
У неё характер наглый,
Может гнёзда разорять!
Боится только ружья,
Находчивая птица,
Живёт на деревьях.
Догадались?
Это заботливая… (Ворона).
Дружные птицы,
Собаку могут обмануть,
И потом дружно пировать!
Выбирают на всю жизнь семью
И не бросают друг друга.
Это дерзкие… (Вороны).
Зимой они живут поближе к человеку
Остаются зимовать,
Любят хватать еду с кормушки.
Нахальные птицы,
Кричат, еду отбирают!
Это чёрно – синие… (Вороны).
Громко каркает она,
Прилетает на кормушку.
Это... (Ворона).
Тёмный стиль предпочитает,
Много по лесам летает,
Каждый её знает,
Это шустрая... (Ворона).
Облако чёрное пролетело.
Так летают над нашими головами...
(Вороны).
В воздухе летают.
Всё светящееся подбирают,
Клювы крепкие,
Сами хитрые и умные птицы.
Это... (Вороны).
Взлетели на тополя,
Завели разговор.
Это... (Стая ворон).
Смекалистая красавица.
Никого не боится!
Разбойница птица.
Это... (Ворона).
Любит всё яркое, блестящее.
Очень умная птица,
Мороза не боится.
Хватает всё кругом,
Любит кусочки фруктов, яблок,
Хлеб, букашек,
Пищу с умом добывает.
И птенцов своих
Карканьем созывает!
Это... (Ворона).
Её именем называют человека
Ни похожего на других!
Это белая... (Ворона).
Серенький пиджак на ней,
А брюки чёрные,
Догадались, ребятки?
Это наглая... (Ворона).
Свила из веток корзину на клёне,
Устилала мхом,
Ей удобно в нём!
Догадались, ребятишки?
Это тёплое... (Гнездо).
Прилетает и каркает,
Собирает безделушки
И проходит по дорожке.
Клюв твёрдый,
Окрас сине - чёрный,
Глазки - бусинки,
Летит громко кричит,
Сядет всё подбирает!
Угадали?
Это нахальная... (Ворона).
Всё что плохо лежит, утащит,
Крикунья кричит до хрипоты,
Важно похаживает возле дома
Мадам вам всем знакома,
Это не глупая... (Ворона).
Народ воровкой называет,
За что?
Наверно, каждый знает!
Прохаживается гордо.
В клюве вечно что - то держит.
Всегда в темно - сером пальто,
Много по деревьям лазает,
Каждый её знает,
Это шустрая... (Ворона).
Сделают весной лучший дом из веток,
Живут одной семьёй.
С чёрно - серым оперением.
Правила хорошего тона им не знакомы!
Крикливые, нахальные... (Вороны).
Вороны очень смышлёные птицы, этому есть достаточно много подтверждений. В результате нескольких экспериментов установлено, что вороны могут считать (примерно до 7-8). Суть эксперимента такова: в помещение с кормом и воронами входил человек, вороны, естественно, разлетались. Но они не улетали далеко - ждали, когда человек уйдет. Потом этот опыт повторяли с двумя людьми - один выходил сразу, а второй оставался внутри - вороны терпеливо ждали этого человека. Затем людей было трое, четверо, пятеро... И всегда вороны соотносили число вошедших и вышедших из помещения, сбиваясь лишь на семерых или восьмерых.
Вороны обладают элементами абстрактного мышления, в частности они могут различать цифры от 1 до 4 и способны их складывать. Проводился такой эксперимент - воронам предлагались две совершенно закрытые одинаковые кормушки, на которых было изображено количество единиц корма, а между этими кормушками находилась карточка с изображением числа, соответствующим числу единиц корма в одной из этих кормушек. Вскоре вороны с вероятностью до 90-95% делали правильный выбор, причем статистику сильно портила часть почему-то необучаемых ворон.
Почти каждый видел, как вороны бьют орехи - они высоко взлетают и бросают орех вниз. Однако, не все орехи бьются и многие вороны просто бросают их и ищут другой корм. Многие, но не все - самые умные из них поступают хитрее, они подкладывают орехи на проезжую часть дороги и ждут пока орех раздавит какой-нибудь автомобиль.
Помимо неплохо развитого мозга воронам есть еще чем похвастать. Они любят развлекаться. Хорошо известна привычка ворон скатываться с покатых крыш. Ворона садиться на самый верх крыши и скользит почти до самого края, после чего расправляет крылья и взлетает. Это может повторяться несколько раз. Казалось бы - совершенно безобидная и забавная привычка. Увы, не все разделяют это мнение, особенно смотрители многих храмов, церквей, соборов и музеев с позолоченными купалами и крышами. Вороны уносят на своих лапах частички золота и крышу приходится золотить снова, что совсем недёшево.
Загадки про ворону
На березу села стая,
Не свистит, не напевает, -
Знает каждый, млад и стар,
Не поётся слово «Кар»!
(Воронья стая)
Кто на дереве сидит
И «Кар! Кар! Кар! Кар!» кричит?
(Ворона)
Окраской – сероватая,
Повадкой – вороватая,
Крикунья хрипловатая –
Известная персона.
Кто она?...
(Ворона)
Носят серенький жилет,
А у крыльев - черный цвет.
Кружат сразу двадцать пар.
Все кричат: Кар! Кар! Кар! Кар!
(Вороны)
Кар-кар-кар! - кричит плутовка.
Ну и ловкая воровка!
Все блестящие вещицы
Очень любит эта птица!
И она вам всем знакома,
Как зовут её?...
(Ворона)
Пословицы и поговорки о воронах
Ворон ворону глаз не выклюет.
Сорока - ворону, ворона - борову, а боров - всему городу.
На что вороне большие хоромы?
Не всякому ж ворону на свою голову каркать.
Ждет, как ворон крови.
Куда ворон костей не заносит?
Раз два сокола дерутся - будет и воронам чем поживиться.
Целовал ворон курочку - до последнего перышка.
Вороне соколом не летать.
Приметы о воронах
Кто поет в лесу и увидит ворону, то скоро наткнется на волка.
Карканье ворон, пролетающих над стадом, предвещает скорое нападение волков.
Легенды о вороне
Задумал однажды чёрт сделать волка. Взял он самое черное, обгорелое дерево
и давай его строгать - только щепки летят. Да не просто щепки - они на землю
не упали, а в ворон превратились да по миру разлетелись.
Существует и старая, еще библейского происхождения легенда, в которой ворону
(или ворона) выпущенную из ковчега, чтобы узнать кончился ли потоп, прокляли
за то, что она не вернулась назад. В наказание за это ворона, хвалившаяся
когда-то белыми перьями, стала черной и кровожадной птицей, обреченой питаться
падалью. С этой легендой связывают и старинный запрет употреблять мясо ворон в пищу.
Стихи о вороне
В. Cибирцев
Высоко на кроне клена
Спеть готовилась ворона,
Показала певчий дар,
Прокричала громко «кар-р-р-р».
О. Александрова
«Кар-р! – кричит ворона.
– Кар-р! Ставь, соседка, самовар-р!
Не жалей завар-рки!
Пр-ринимай подар-рки!»
Ворона
Анна Залкинд
Ворона сидела на ветке
И всем раздавала советы.
Сказала она воробью:
Приличные птицы не пьют
Из лужи. Ведь ты заболеешь!
Ещё ты, дружок, пожалеешь!
Сказала она соловью:
В такую погоду поют
Лишь самые глупые птицы.
Тебе же, мой друг, не годиться!
Потом подошла к журавлю:
За что я тебя не люблю –
Что может быть хуже, чем кушать
Противных зелёных лягушек?
Читала мораль голубям:
Не стыдно ли вам за себя?
Вы к людям подходите близко
За хлебные крошки, подлизы!
Прокаркала дятлу, грозясь:
Неужто потише нельзя
Долбить это бедное дерево?
Я скоро оглохну, как тетерев!
И даже красавцу орлу
Она объявила: ты глуп!
Летаешь высоко, гордец.
Зачем это небо тебе?
Вот так говорила ворона,
Серьёзна была и сурова,
Желала всем самого лучшего,
Но глупые птицы не слушали
Мудрейших вороньих советов,
А прыгали с ветки на ветку,
Под дождиком пели и пили из лужи,
За крошки дрались, червяков и лягушек,
Галдели, резвились и пели.
В сторонке
Нахохлившись, грустно сидела ворона.
И вдруг до того обозлилась,
Что с ветки на землю свалилась!
М. Дружинина
Эй, ворона!
- Карр-карр-карр!
-Отдавай наш самовар!
-Я попью вначале чаю,
- Нам ворона отвечает.
Заговоры на разную требу
Вороньи перья.
Как и павлиньи, вызывают у людей в основном отрицательные эмоции. Являются символом Темной Богини, Богини-Воительницы. Вороны - спутники Одина. Возможно, поэтому вороньи перья используются в магии проклятий(в том числе и смертных) и в магии предсказаний. Нужно отличать перья ворон и перья воронов. Если вы творите ловца снов и решили использовать вороньи перья, то имейте ввиду, что, скорее всего, этот ловец будет отгонять нежелательные сны и/или навевать сны-пророчества. Для приятных, ласковых снов или снов-вдохновений придется подобрать иные перья. Вольты украшают вороньими перьями, если хотят извести того, кого изображает вольт (По народным поверьям ворона, сидящая и особенно- кричащая, у окна - дурной знак. Такую птицу считали душой мертвеца, которая не может найти успокоения и прилетает в чужие дома вестницей новой смерти - обычно кого-либо из домочадцев). Вороньи перья можно вплести в четки, например, можжевеловые - и повесить на ограду могилы дорогого человека- в знак траура. Птицы должны быть живыми. ******************************************************************** Перед тем как общаться с недовольным начальством, начитайте за-
говор на черное воронье перо и спрячьте его во внутренний карман
пиджака. Заговор звучит так:
«Летел ворон через темное море, семь вороненков онемели и одубели, так и всякие командиры и начальники передо мной онемели и одубели, чтобы я говорил, а они меня слушали, чтобы я делал, а они подделывались, чтобы я думал, а они и не дога-
дывались. И будь мое слово сильнее воды, выше горы, тяжелей золота,
крепче крепкого камня». *****************************************************************От горя и болезней на вороньи перья
красной ниткой. При свете трех церковных свечей прочитать над перьями
заговор семь раз. Подождать, пока сгорят свечи, и только тогда взять в руки
пучок перьев. С этими перьями выйти на перекресток, развязать красную
нитку и пустить перья по ветру. Красную нитку оставить, обвязать ею
левую руку возле кисти и носить, не снимая, пока нитка не изотрется.
Изношенную нить сжечь на пламени церковной свечи в полночь, трижды
прочитав при этом заговор.
«Вороным конем стопчу, саблей звонкой зарублю, копьем острым
заколю, всех врагов побью, одолею тридевять противников, заточу их в
тридевять узилищ. Призову черных воронов, выстрою в ряд, чтоб несли
службу верную, зорче следили за ворогом. Не видать болезням, горю,
бедушкам света белого, светлицы светлой, сидеть за глухими заборами под
охраной моих черных воронов. Взыграйте, трубы небесные, защитите меня,
рабу Божью (имя)! Аминь.» ***************************************************************
Ритуал проводится в бане. После мытья, не обтираясь, читать заговор на перья 12 раз:
"Я, краса молода, вымоюсь да высушусь, выйду из баньки, вынесу веник.
Стану всем белым телом на тот друг-веник, во все стороны поворочусь, земле-матушке долу поклонюсь.
Земля матушка, услышь меня, не оставь в тоске-печали свою детоньку.
Ветер понесется, гром разгремится, травы зашумят, листья заговорят.
Созову к себе четырех братьев, четырех друзей-помощников.
То не добры молодцы, мужи статные, то есть птицы чернокрылые, черны вороны, мудры головы,
клювы длинные, навостренные, когти цепкие, несточенные, глаза зоркие, приметливые.
Вы летите, черны вороны, птицы мудрые, приметливые, по ветрам, по бурям, по вихрям.
Поборите все преграды, одолейте все невзгоды и найдите моего милого.
Он в постели ли спит-почивает, сон доглядывает, или работу промышляет, силушку пытает,
или в тереме сидит с друзьями-братьями, или празднует светлый праздничек молодым вином, да хмельным медком,
или в бане парится, здоровья набирается, мне найдите его, где бы ни был он, в твердой памяти ли, во сне, во здравии, аль в хворобушке.
Вы на грудь к нему летите, острыми когтями режьте, силу прежнюю вынайте, для тоски-туги грудь раскрывайте.
Пусть летит к нему через вас, друзей-помощников, мой привет, моя печаль, думка томная.
Пусть узнает он, пусть почувствует он, что не быть ему одному вовек. Дожидается его раба. Б. (имя).
Пусть придет ко мне добрый молодец, милый сердцу моему (имя). Излечу его ото всех невзгод,
приручу его лаской доброю.
Как сказала все, так пусть сбудется, понадеялась - оправдается. Аминь"
*****************************************************************Возьмите три птичьих перышка и наговорите на них:
Эти перышки положите в кошелек.
Как-то в полночь, в час угрюмый, утомившись от раздумий,
Задремал я над страницей фолианта одного,
И очнулся вдруг от звука, будто кто-то вдруг застукал,
Будто глухо так затукал в двери дома моего.
«Гость,- сказал я,- там стучится в двери дома моего,
Гость - и больше ничего».
Ах, я вспоминаю ясно, был тогда декабрь ненастный,
И от каждой вспышки красной тень скользила на ковер.
Ждал я дня из мрачной дали, тщетно ждал, чтоб книги дали
Облегченье от печали по утраченной Линор,
По святой, что там, в Эдеме ангелы зовут Линор,-
Безыменной здесь с тех пор.
Шелковый тревожный шорох в пурпурных портьерах, шторах
Полонил, наполнил смутным ужасом меня всего,
И, чтоб сердцу легче стало, встав, я повторил устало:
«Это гость лишь запоздалый у порога моего,
Гость какой-то запоздалый у порога моего,
Гость - и больше ничего».
И, оправясь от испуга, гостя встретил я, как друга.
«Извините, сэр иль леди,- я приветствовал его,-
Задремал я здесь от скуки, и так тихи были звуки,
Так неслышны ваши стуки в двери дома моего,
Что я вас едва услышал»,- дверь открыл я: никого,
Тьма - и больше ничего.
Тьмой полночной окруженный, так стоял я, погруженный
В грезы, что еще не снились никому до этих пор;
Тщетно ждал я так, однако тьма мне не давала знака,
Слово лишь одно из мрака донеслось ко мне: «Линор!»
Это я шепнул, и эхо прошептало мне: «Линор!»
Прошептало, как укор.
В скорби жгучей о потере я захлопнул плотно двери
И услышал стук такой же, но отчетливей того.
«Это тот же стук недавний,-я сказал,- в окно за ставней,
Ветер воет неспроста в ней у окошка моего,
Это ветер стукнул ставней у окошка моего,-
Ветер - больше ничего».
Только приоткрыл я ставни - вышел Ворон стародавний,
Шумно оправляя траур оперенья своего;
Без поклона, важно, гордо, выступил он чинно, твердо;
С видом леди или лорда у порога моего,
Над дверьми на бюст Паллады у порога моего
Сел - и больше ничего.
И, очнувшись от печали, улыбнулся я вначале,
Видя важность черной птицы, чопорный ее задор,
Я сказал: «Твой вид задорен, твой хохол облезлый черен,
О зловещий древний Ворон, там, где мрак Плутон простер,
Как ты гордо назывался там, где мрак Плутон простер?»
Каркнул Ворон: «Nevermore».
Выкрик птицы неуклюжей на меня повеял стужей,
Хоть ответ ее без смысла, невпопад, был явный вздор;
Ведь должны все согласиться, вряд ли может так случиться,
Чтобы в полночь села птица, вылетевши из-за штор,
Вдруг на бюст над дверью села, вылетевши из-за штор,
Птица с кличкой «Nevermore».
Ворон же сидел на бюсте, словно этим словом грусти
Душу всю свою излил он навсегда в ночной простор.
Он сидел, свой клюв сомкнувши, ни пером не шелохнувши,
И шепнул я вдруг вздохнувши: «Как друзья с недавних пор,
Завтра он меня покинет, как надежды с этих пор».
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
При ответе столь удачном вздрогнул я в затишьи мрачном,
И сказал я: «Несомненно, затвердил он с давних пор,
Перенял он это слово от хозяина такого,
Кто под гнетом рока злого слышал, словно приговор,
Похоронный звон надежды и свой смертный приговор
Слышал в этом «nevermore».
И с улыбкой, как вначале, я, очнувшись от печали,
Кресло к Ворону подвинул, глядя на него в упор,
Сел на бархате лиловом в размышлении суровом,
Что хотел сказать тем словом Ворон, вещий с давних пор,
Что пророчил мне угрюмо Ворон, вещий с давних пор,
Хриплым карком: «Nevermore».
Так, в полудремоте краткой, размышляя над загадкой,
Чувствуя, как Ворон в сердце мне вонзал горящий взор,
Тусклой люстрой освещенный, головою утомленной
Я хотел склониться, сонный, на подушку на узор,
Ах, она здесь не склонится на подушку на узор
Никогда, о, nevermore!
Мне казалось, что незримо заструились клубы дыма
И ступили серафимы в фимиаме на ковер.
Я воскликнул: «О несчастный, это Бог от муки страстной
Шлет непентес-исцеленье от любви твоей к Линор!
Пей непентес, пей забвенье и забудь свою Линор!»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
Дьявол ли тебя направил, буря ль из подземных нор
Занесла тебя под крышу, где я древний Ужас слышу,
Мне скажи, дано ль мне свыше там, у Галаадских гор,
Обрести бальзам от муки, там, у Галаадских гор?»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
Я воскликнул: «Ворон вещий! Птица ты иль дух зловещий!
Если только бог над нами свод небесный распростер,
Мне скажи: душа, что бремя скорби здесь несет со всеми,
Там обнимет ли, в Эдеме, лучезарную Линор -
Ту святую, что в Эдеме ангелы зовут Линор?»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
«Это знак, чтоб ты оставил дом мой, птица или дьявол! -
Я, вскочив, воскликнул: - С бурей уносись в ночной простор,
Не оставив здесь, однако, черного пера, как знака
Лжи, что ты принес из мрака! С бюста траурный убор
Скинь и клюв твой вынь из сердца! Прочь лети в ночной простор!»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»
И сидит, сидит над дверью Ворон, оправляя перья,
С бюста бледного Паллады не слетает с этих пор;
Он глядит в недвижном взлете, словно демон тьмы в дремоте,
И под люстрой, в позолоте, на полу, он тень простер,
Никогда, о, nevermore!
Перевод: Константин Дмитриевич Бальмонт
Как-то в полночь, в час угрюмый, полный тягостною думой,
Над старинными томами я склонялся в полусне,
Грёзам странным отдавался, вдруг неясный звук раздался,
Будто кто-то постучался - постучался в дверь ко мне.
«Это верно», прошептал я, «гость в полночной тишине,
Ясно помню… Ожиданья… Поздней осени рыданья…
И в камине очертанья тускло тлеющих углей…
О, как жаждал я рассвета, как я тщётно ждал ответа
На страданье, без привета, на вопрос о ней, о ней,
О Леноре, что блистала ярче всех земных огней,
О светиле прежних дней.
И завес пурпурных трепет издавал как будто лепет,
Трепет, лепет, наполнявший тёмным чувством сердце мне.
Непонятный страх смиряя, встал я с места, повторяя: -
«Это только гость, блуждая, постучался в дверь ко мне,
Поздний гость приюта просит в полуночной тишине -
Гость стучится в дверь ко мне».
Подавив свои сомненья, победивши опасенья,
Я сказал: «Не осудите замедленья моего!
Этой полночью ненастной я вздремнул, и стук неясный
Слишком тих был, стук неясный, - и не слышал я его,
Я не слышал» - тут раскрыл я дверь жилища моего: -
Тьма, и больше ничего.
Взор застыл, во тьме стеснённый, и стоял я изумлённый,
Снам отдавшись, недоступным на земле ни для кого;
Но как прежде ночь молчала, тьма душе не отвечала,
Лишь - «Ленора!» - прозвучало имя солнца моего, -
Это я шепнул, и эхо повторило вновь его, -
Эхо, больше ничего.
Вновь я в комнату вернулся - обернулся - содрогнулся, -
Стук раздался, но слышнее, чем звучал он до того.
«Верно, что-нибудь сломилось, что-нибудь пошевелилось,
Там, за ставнями, забилось у окошка моего,
Это ветер, усмирю я трепет сердца моего, -
Ветер, больше ничего».
Я толкнул окно с решёткой, - тотчас важною походкой
Из-за ставней вышел Ворон, гордый Ворон старых дней,
Не склонился он учтиво, но, как лорд, вошёл спесиво,
И, взмахнув крылом лениво, в пышной важности своей,
Он взлетел на бюст Паллады, что над дверью был моей,
Он взлетел - и сел над ней.
От печали я очнулся и невольно усмехнулся,
Видя важность этой птицы, жившей долгие года.
«Твой хохол ощипан славно и глядишь ты презабавно»,
Я промолвил, «но скажи мне: в царстве тьмы, где ночь всегда,
Как ты звался, гордый Ворон, там, где ночь царит всегда!»
Молвил Ворон: «Никогда».
Птица ясно отвечала, и хоть смысла было мало,
Подивился я всем сердцем на ответ её тогда.
Да и кто не подивится, кто с такой мечтой сроднится,
Кто поверить согласится, чтобы где-нибудь когда -
Сел над дверью - говорящий без запинки, без труда -
Ворон с кличкой: «Никогда».
И, взирая так сурово, лишь одно твердил он слово,
Точна всю он душу вылил в этом слове «Никогда»,
И крылами не взмахнул он, и пером не шевельнул он,
Я шепнул: «Друзья сокрылись вот уж многие года,
Завтра он меня покинет, как надежды, навсегда».
Ворон молвил: «Никогда».
Услыхав ответ удачный, вздрогнул я в тревоге мрачной,
«Верно, был он», я подумал, «у того, чья жизнь - Беда,
У страдальца, чьи мученья возрастали, как теченье
Рек весной, чьё отреченье от Надежды навсегда
В песне вылилось о счастьи, что, погибнув навсегда,
Вновь не вспыхнет никогда.»
Но, от скорби отдыхая, улыбаясь и вздыхая,
Кресло я своё придвинул против Ворона тогда,
И, склонясь на бархат нежный, я фантазии безбрежной
Отдался душой мятежной: «Это - Ворон, Ворон, да.
«Но о чём твердит зловещий этим чёрным «Никогда»,
Страшным криком «Никогда».
Я сидел, догадок полный и задумчиво-безмолвный,
Взоры птицы жгли мне сердце, как огнистая звезда,
И с печалью запоздалой, головой своей усталой,
Я прильнул к подушке алой, и подумал я тогда: -
Я один, на бархат алый та, кого любил всегда,
Не прильнёт уж никогда.
Но постой, вокруг темнеет, и как будто кто-то веет,
То с кадильницей небесной Серафим пришёл сюда?
В миг неясный упоенья я вскричал: «Прости, мученье,
Это Бог послал забвенье о Леноре навсегда,
Пей, о, пей скорей забвенье о Леноре навсегда!»
Каркнул Ворон: «Никогда».
И вскричал я в скорби страстной: «Птица ты иль дух ужасный,
Искусителем ли послан, иль грозой прибит сюда, -
Ты пророк неустрашимый! В край печальный, нелюдимый,
В край, Тоскою одержимый, ты пришёл ко мне сюда!
О, скажи, найду ль забвенье, я молю, скажи, когда?»
Каркнул Ворон: «Никогда».
«Ты пророк», вскричал я, «вещий! Птица ты иль дух зловещий,
Этим Небом, что над нами - Богом скрытым навсегда -
Заклинаю, умоляя, мне сказать, - в пределах Рая
Мне откроется ль святая, что средь ангелов всегда,
Та, которую Ленорой в небесах зовут всегда?»
Каркнул Ворон: «Никогда».
И воскликнул я, вставая: «Прочь отсюда, птица злая!
Ты из царства тьмы и бури, - уходи опять туда,
Не хочу я лжи позорной, лжи, как эти перья, чёрной,
Удались же, дух упорный! Быть хочу - один всегда!
Вынь свой жёсткий клюв из сердца моего, где скорбь - всегда!»
Каркнул Ворон: «Никогда».
И сидит, сидит зловещий, Ворон чёрный, Ворон вещий,
С бюста бледного Паллады не умчится никуда,
Он глядит, уединённый, точно Демон полусонный,
Свет струится, тень ложится, на полу дрожит всегда,
И душа моя из тени, что волнуется всегда,
Не восстанет - никогда!
Анализ стихотворения «Ворон» Эдгара Аллана По
История создания
Первое письменное упоминание об этом стихотворении было сделано в 1844 году. Это был рассказ Марты Сюзанны Бреннан. Эдгар По жил в те времена на ее ферме, на берегу Гудзона. По словам женщины, рукописи с произведением были разбросаны по полу комнаты писателя. Сам же автор, в частном разговоре со Сьюзен Арчер Телли Вайс упоминал о том, что работал над стихотворением более десяти лет, но эта версия создания «Ворона» не была подтверждена, по причине отсутствия черновиков 30-х годов. Классическая версия работы была опубликована 25 сентября 1845 года в «Richmond Semi-Weekly Examiner».
Тема произведения и параллель с личной жизнью автора
Основной темой произведения являются тяжёлые переживания главного героя, связанные со смертью девушки. Эту тему связывают с личными потерями автора: смерть любимой женщины и матери. Кроме того, главными эмоциональными составляющими в своих произведениях автор обозначил меланхолию, грусть и скорбь: во многих работах По, любовь к женщине сопровождается темой смерти.
Сюжетная линия и символика произведения
В стихотворении рассказывается о мужчине, который, погрузившись в чтение книг, пытается забыть о своем горе. Стук в дверь отвлекает его. Когда лирический герой открывает дверь, он никого не видит. Эта ситуация вновь погружает героя в его скорбные мысли. Снова раздается стук и в окно влетает ворон. Эта птица здесь является кармическим символом. Узнав имя ворона — «Никогда больше», герой задает ему вопросы о своей возлюбленной, на что ворон отвечает одну лишь фразу: «никогда больше». Автор не случайно использует рефрен, так как это усиливает общий драматизм произведения, нагнетая скорбную и мистическую атмосферу: повторение слов: «Nevermore», «…И больше ничего», звучит, как заклинание.
Влетев в комнату героя, ворон садится на «бюст Паллады» — это противопоставление черного и белого, скорби и тяги к самосовершенствованию. Даже после своей смерти, лирический герой не сможет воссоединиться со своей возлюбленной Ленор.
Птица становится вечным соседом убитого горем мужчины, не оставляя надежды на будущее:
«Скинь и клюв твой вынь из сердца! Прочь лети в ночной простор!
Каркнул Ворон: «Nevermore!»»
К концу произведения образ ворона из кармического символа трансформируется в символ скорби, которая никогда не оставит главного героя:
«И под люстрой, в позолоте, на полу, он тень простер,
И душой из этой тени не взлечу я с этих пор.
Никогда, о, nevermore!»
Ворон вылетит в полночь, мой друг.
И, думаю, вряд ли ты сможешь скрыться от него. На этот раз. Уверен? По глазам вижу - слишком ты самодоволен. Возомнил себя птицей высокого полета? Отрицать не стану. В конце концов, все может быть, не так ли? Нет, что ты, я не издеваюсь. . . . Ладно-ладно. А руки? Покажешь мне свои запястья? Прячишь. Как всегда, впрочем. А я уже знаю, что ты до сих пор их режишь. Черт... Что улыбаешься? Ах, да. Точно. Ну улыбайся, улыбайся. Разве тебе еще не надоело прятать такие красивые руки в длинных рукавах кофты? Бинты не жмут, а? Или привык? Сам знаю, что второе. Можешь не отвечать. Да, что уж там, ты бы и так не ответил. Но полуночный ворон может все исправить. Подумай над моим предложением. . . . Хэй, привет. Это опять я. Холодновато тут у тебя. Я, знаешь ли, все же привык к теплу. А земля - морозное место. Даже Африка в разгар Летнего сезона не сравнится с моим домом. Заговорился я. О, а ты и чай мне уже сделал? Даже скажу тебе "спасибо". Пусть даже это "спасибо" не спасет тебя. Что это ты так заулыбался? А, понял уже. Как же вы, Адамовы дети, любите бесполезные слова. Как же в сон клонит после твоего чая. Что? Говоришь, могу воспользоваться твоей кроватью? А ты? Уже спал? Ну ладно. Я немного отдохну и уйду. Сон. Давно я, кстати, не занимался этим. А ведь действительно - всем нужно иногда спать. Но, вот только, ворон полночи никогда не спит. . . . Я пришел. Почему припоздал? Забегал в пекарню. Ты что, не помнишь? Тебе там еще булочки понравились. Вот, кстати, и они. Что, запах память освежил? То-то. Бррр. Холоднее чем в прошлые дни. Говоришь, что знаешь как согреться? Это ведь не то, о чем я подумал? Эй, за что подзатыльник-то. И ничего я не пошлый. Сам такой. Одеяло? Мягкое. Знаешь, теперь я словно в коконе. Нет, не милый я. Просто в коконе. А это что? Ах, да. Те самые проводки, которые делают музыку персональной. Личной. Интимной. Наушники. Мне-то они зачем? Я люблю металл, но сейчас не хочу. Вау. Что это за песня? Она прекрасна. И мягкая как одеяло. Фрэнк Синатра, говоришь? Пожалуй, я возьму эту кассету. Верну потом. Как это не надо? Это... подарок? Мне? Оу, спасибо... А знаешь, действительно стало тепло. . . . Знаешь, мы знакомы уже давно. Иногда, я даже нарушаю правила ради тебя. Почти всегда, потому что каждая наша встреча - нарушение правил. Но я не жалею, ты не подумай. Ох, черт! Я опять споткнулся о твои разбросанные диски. Воу, ты купил тот самый фильм на диске? Помнишь, как мы ходили в кинотеатр на него. Я помню. Ты ревел в конце, а я смеялся. Не над фильмом, а над твоей реакцией. Ты был очень милым в тот момент. Уберу на полку этот диск. Вдруг сам наступишь - сломается ведь. Эй, ты где, собственно? Вижу ведь, что куртка на месте, да и линзы на раковине. Ты ведь без линз - как без глаз, верно? О, как мило. Ты поставил в рамку нашу фотографию из парка Атракционов. Ты был тогда очень смелым. А я боялся, что мне, кстати, не свойственно. Я тогда пообещал свозить тебя в Диснейленд. И, знаешь что, я свожу. Сегодня вечером купим билеты во Францию и завтра уже будем веселиться по полной. Я подарю тебе уши Мауса. Тебе пойдут, это точно! Ну, и где ты? Разыграть решил, да? Или прятки? Ну-ну! Тебе не победить чемпиона пряток, так и знай. Ладно. Как говорится: Раз, два, три, четыре, пять, Я иду - и... Эй, нет. Нет. Вставай давай, хватит шутить. Маленький дундук. Не смешно. Совсем. Черт. Черт... Это не по правилам, слышишь? Чертова скотина, слышишь ты или нет?! П... Прости. Я... Нет, я не хотел обзывать тебя скотиной. Вырвалось... Ну же, солнце. Дай мне подзатыльник. Ругаться ведь плохо...? Нет, блять, нет. Я сплю. Все ведь в порядке, да? Люди ведь умирают, да? Такое иногда с... случается. . . . Эй, я рядом. Ты не слышишь, знаю. Я долго думал и понял - Я не оставлю тебя. Пусть даже такого... Холодного. Я согрею. Помнишь, как ты грел меня когда-то? Одеяло и касета Фрэнка Синатры. Это поможет, я знаю. Ты знаешь это. Ты не мертв. Просто спишь. Мертвые выглядят страшно. Искаженные лица - глубокая старость или авария. Лужи крови или выломанные конечно конечности. А ты? Ты аккуратен. Как всегда. Ни одного изъяны. Так, как же так?! Громко? Да, верно, прости. Не выдержал - слишком громко это сказал. Ну и ты меня пойми. Дождь начинается. Стоит закрыть окно, согласен? Нам ведь не нужен мокрый пол. И сырость. А от сырости - плесень. Фу. Я... нашел кое-что, пока окно закрывал. Перо. Черное, большое. Как у воронов. Вороны. Ворон. Полуночный вестник, от которого не скрыться. Так... Черт, ты... Он забрал твою душу. И я знал, что так будет. И забыл. И влюбился.
Черт .
. . . Ворон вылетит в полночь, мой друг. Кто там, на очереди, а? Следующий!Одним выстрелом - двух зайцев. Н ты молодец, мистер Ворон. Действительно - лучший сотрудник столетия. - Все ради госпожи Смерти, мой друг. Все мои труды - подарок ей. - Ставлю сотню на то, что троих сразу ты не потянешь! - Ну-ну. Повышаю до трехсот, что смогу.